Крадущаяся Тьма - Страница 125

125

— Много раз, — подтвердил некромант с ядовитой улыбкой. — Иногда я опасаюсь, что сердечная доброта моего господина Мардуса не доведет его до добра.

— И все же что еще мог я думать, видя, как такой умный и предприимчивый юноша связался с неподходящей компанией, — печально покачал головой Мардус.

— Переметнувшийся ауренфэйский шпион, изгнанный из собственной страны и обласканный шлюхой-царицей развращенного народа; маг, которого даже его собственные сподвижники считают свихнувшимся дураком! «Нет, Варгул Ашназаи,

— сказал я, — мы должны сначала выяснить, нельзя ли спасти бедного парня». — Мардус схватил Алека за плечи и притянул так близко к себе, что тот ощутил на лице дыхание пленимарца. Глаза Мардуса, казалось, потемнели еще больше, когда он спросил: — Как ты думаешь, Алек? Можно тебя спасти?

Завороженный взглядом Мардуса, Алек молчал. Несмотря на скрытую за ласковыми словами угрозу, манеры, сама личность Мардуса таили в себе опасную привлекательность, перед которой юноша чувствовал себя бессильным.

— У мальчишки упрямый характер, — сказал тот, кого Мардус назвал Варгулом Ашназаи. — Боюсь, он разочарует тебя.

— Не следует выносить поспешных суждений, — ответил Мардус. — В конце концов, этот Серегил из Римини, возможно, имеет определенные права на его преданность. Ты же сам говорил, что, по твоему мнению, в жилах Алека течет ауренфэйская кровь.

— Я уверен в этом, господин.

— Может быть, это его и удерживает. По городу ходило так много противоречивых слухов. Скажи мне, Алек, он, случайно, не отец тебе? Или сводный брат? С этими ауренфэйе так трудно разобраться: возраст невозможно определить по виду, да и лживы они от природы.

— Нет, — наконец выдавил из себя Алек; собственный голос показался ему тоненьким и детским. Мардус поднял бровь:

— Нет? Ну что ж, тогда, значит, друг. Хоть он и называл тебя своим подмастерьем во время того несчастного маскарада в Вольде, ваша жизнь в Римини опровергает это. Значит, друг. Может быть, даже возлюбленный?

Солдаты заржали, и Алек почувствовал, что краснеет.

— Я отдаю должное твоей преданности, — продолжал Мардус. — Признаюсь, на меня она произвела впечатление:

ты ведь еще так юн, и не важно, что слепую верность ты хранишь человеку, который тебя бросил.

— Неправда! — прорычал Алек. Мардус обвел рукой корабль, окружающее его пустынное море.

— Неправда? Ну что ж. Для меня несущественно, во что ты предпочитаешь верить. Однако тебе следовало бы подумать, почему этот твой преданный друг предпочел предоставить тебя твоей судьбе, хотя мог спасти.

— Ты лжешь! — Алека затрясло. Он все еще не мог вспомнить ничего, что случилось после его прибытия в «Петух».

— Ты в этом уверен? — В улыбке Мардуса сквозила жалость. — Что ж, мы поговорим снова, когда ты будешь не так возбужден. Варгул Ашназаи, будь добр, помоги Алеку своими успокоительными средствами.

— Конечно, господин.

Алек попытался уклониться, но стражники держали его крепко. Некромант прижал холодные сухие пальцы к щеке юноши. Секунду Алек задыхался от гнусного запаха тления, потом его поглотила тьма; он снова рухнул в пучину боли и лихорадки, преследуемый издевательским эхом давнего предостережения Серегила: «Если отстанешь, я брошу тебя… брошу тебя… брошу тебя…»

Через некоторое время Алек проснулся в тесной полутемной каюте. Он сел на койке, все еще задыхаясь от воспоминаний об ужасе, пережитом во время навеянного некромантом транса, и попытался разглядеть, что его окружает. Лампы не было, но слабый свет, просачивающийся сквозь решетку в двери, освещал еще одну койку, у противоположной стены. Сквозь шум волн, бьющих в борт корабля, он слышал чей-то громкий плач. Откуда-то до Алека донесся запах наваристого супа, и он, несмотря на последствия злого колдовства, почувствовал, что ужасно голоден.

Отбросив тонкое одеяло, он поднялся, но тут же замер на месте. Его глаза, привыкшие к слабому свету, разглядели, что на соседней койке кто-то лежит. Под одеялом вырисовывалась длинная фигура, лицо было скрыто в тени. Нервно откашлявшись. Алек коснулся плеча незнакомца.

— Привет. Ты тоже?..

Из-под одеяла высунулась рука и сжала запястье юноши ледяными цепкими пальцами. Алек отшатнулся, но человек держал его крепко и сел, не давая Алеку высвободить руку.

— Клянусь Светом! — ахнул юноша. — Теро! Молодой маг, как и Алек, был нагим, и голову его охватывали железные полосы: одна удерживала металлический кляп во рту, другая, проходящая между глаз, пересекалась с первой и имела отверстие для дыхания напротив ноздрей; все сооружение крепилось цепью под подбородком. Когда Теро попытался заговорить, из-за кляпа его почти невозможно было понять. Из углов рта текла слюна, склеивая его редкую бородку. Безумный взгляд заставил Алека предположить, что Теро или лишился рассудка, или смертельно испуган.

— Алек? — наконец удалось ему выдавить. Теро все еще не отпускал юношу; другой рукой он коснулся его лица Алек увидел на запястьях Теро широкие железные браслеты, испещренные магическими символами.

— Что ты здесь делаешь? — прошептал Алек, не веря собственным глазам.

Теро что-то забормотал в отчаянии, потом, отпустив руку Алека, принялся колотить себя кулаками по голове, так что тому пришлось его удерживать.

— Ну же, Теро! Прекрати это! Прекрати! — Алек грубо встряхнул его за плечи. Костлявая грудь Теро вздымалась, он отчаянно тряс головой и пытался вырваться.

— Ты должен успокоиться и все мне рассказать, — прошипел Алек, разрываемый гневом и страхом. — Мы попались и должны помогать друг другу, чтобы выбраться. А теперь дай-ка мне попробовать снять с тебя эту штуку.

125