Крадущаяся Тьма - Страница 172

172

Серегил медленно кивнул, чувствуя, что им еще многое нужно сказать друг другу, но не зная, как начать. Вместо этого он спросил:

— С Микамом будет все в порядке?

— Думаю, мне удалось удалить большую часть яда, — ответил Теро; говорить о практических вещах ему явно было легче. — Но все равно: даже если Микам и не лишится ноги, вряд ли она будет служить ему, как прежде.

— Ему повезло вообще остаться в живых. А что с дирмагносом?

— С ней покончено. Об этом позаботился Алек.

— Я рад.

Снова повисла гулкая тишина, и Теро повернулся, собираясь уходить.

— Спасибо тебе, — выдавил Серегил напряженным хриплым голосом. — За помощь Алеку и за все остальное.

Коротко кивнув, Теро исчез в тенях, уже ложившихся на дорогу.

Микам заметил, как Теро отошел от Серегила.

— Пойди к нему, — прохрипел он, взглянув на Алека блестящими от лихорадки глазами.

— Отец прав, — сказала и Бека, поднося к губам Микама чашу с вином, куда был добавлен отвар целебных трав. — Не годится ему сейчас быть одному.

— Я знаю. Я думал об этом весь день, — прошептал Алек. — Но я не представляю, что нужно сделать, что ему сказать. Мы все любили Нисандера, но не так, как он. И надо же так случиться, что именно ему пришлось…

Микам потянулся и положил сухую горячую ладонь на руку Алека.

— Его сердце разбито, Алек. Слушайся того, что подскажет тебе твое собственное.

Алек тяжело вздохнул и кивнул. Поднявшись по склону, он подошел к камню, на котором все еще сидел Серегил, скрытый вечерними тенями.

— Холодает. Я подумал, что это может тебе пригодиться, — сказал Алек, снимая плащ и набрасывая его на плечи друга. Серегил пробормотал слова благодарности, но не пошевелился.

Чувствуя себя ужасно неловко, Алек коснулся руки Серегила, потом обнял его. Он почти ожидал, что Серегил оттолкнет его или наконец заплачет, но вместо этого ощутил черную волну пустоты. Что-то, составлявшее всегда внутреннюю сущность Серегила, покинуло его или умерло. Коснуться его было все равно что коснуться статуи или тряпичного пугала.

Слезы снова побежали по щекам Алека, но он не изменил позы, просто остался рядом, надеясь, что его близость вызовет какой-то прилив жизненной силы. Казалось, у него язык прилип к гортани. Слова, как сухие листья, застряли в горле. Что мог он сказать?

Подул ночной ветер, вздохнув среди ветвей деревьев у них за спиной; звук смешался с ритмичным гулом прибоя. Совсем рядом пролетела сова — так близко, что Алек расслышал шорох ее крыльев. Потом из тьмы донесся протяжный крик птицы.

Так они сидели некоторое время, прежде чем Серегил наконец заговорил. Голос его был еле слышен.

— Прости меня, Алек. Прости за все.

— Никто не винит тебя. Ты сделал то, что должен был сделать, как и все мы.

Короткий злой смешок Серегила заставил Алека вздрогнуть.

— Разве у меня был выбор?

На следующее утро они отплыли из бухты, держа курс на север. Все еще под позаимствованными парусами, «Зеленая дама» без приключений пересекла вражеские воды, хотя и послужила причиной некоторого переполоха в Нанте, пока Раль не предъявил свои бумаги.

Корабль два дня простоял на якоре, пока команда меняла паруса и запасалась провизией. Бека нашла дризида, который взялся лечить раны Микама и Серегила, после чего занялась приготовлениями к отбытию. Вместе со своими конниками она должна была отыскать свой полк. К вечеру второго дня Бракнил и Рилин раздобыли достаточно коней и припасов в дорогу; к тому же им удалось выяснить, что полк их находится в нескольких днях пути на север от Нанты.

Раль уступил свою каюту выжившим членам четверки Нисандера; Микам лежал там на узкой койке с ногой, забинтованной чистыми полосками льняной ткани. Усевшись рядом с ним, Бека откинула на спину длинную косу.

— По городу ходят слухи, что пленимарцев отогнали далеко за прежние границы, — сообщила она отцу. — Мы отправимся отсюда на северо-восток, пока не повстречаем скаланские войска, а уж от них узнаем последние новости. Микам стиснул ее руку.

— Будь осторожна, моя девочка. Война еще далеко не кончена.

Бека кивнула; волнение сжало ей горло.

— Клянусь Пламенем, отец, мне очень не хочется оставлять вас, но я должна вернуться. Я отправила некоторых своих конников вперед еще до того, как мы повстречались, и теперь должна удостовериться, что они благополучно добрались.

Микам с улыбкой отмахнулся от ее тревог.

— Я тут поговорил с твоим сержантом Бракнилом и еще кое с кем. По их словам, ты храбрый командир и хороший боец. Я тобой горжусь.

Бека крепко обняла Микама, почувствовав знакомую шершавость его щеки.

— Ну, мне ведь повезло с учителями, разве не так? Я только хотела бы…

— Чего?

Бека отодвинулась и провела рукой по глазам.

— Я всегда надеялась… ну, что, когда я наберусь немножко опыта, Нисандер найдет мне дело вроде тех, что поручает вам с Серегилом.

— Ну, об этом ты не беспокойся. В мире всегда достаточно тревог, чтобы люди вроде нас не сидели без дела. Смерть Нисандера тут ничего не отменила. Однако, сказать по правде, Серегил меня беспокоит.

Бека кивнула:

— И Алек тоже. Ведь видно же, как бедняга переживает из-за того, что Серегил стал таким молчаливым и нелюдимым. Что произошло между ними?

Микам со вздохом откинулся на подушку.

— Бедный Алек. Он и так не знает, что ему делать со своей любовью к Серегилу, а теперь еще и это. Серегил так ушел в себя, что я ума не приложу, чем кто-нибудь из нас может ему помочь.

— Может быть, он должен помочь себе сам. — Бека неохотно поднялась. — Как доберешься, позови Валериуса взглянуть на твою ногу. Мне все же не нравится, как выглядит рана. И передай маме и девочкам, что я их люблю. Пошли мне весточку, когда родится маленький братец.

172